Я не так давно пришла в этот театр, но уже точно могу сказать: у него абсолютно свое лицо, узнаваемое в каждой постановке, причем даже у разных режиссеров. Нечасто встретишь спектакли, в которых два действия равноценны, а здесь оба абсолютно равнозначные и захватывающие от первой до последней минуты. Просто первый акт больше комедия, а второй несомненная трагедия — личная и трагедия еврейского народа.
Итак, все мы вместе прожили 4 часа в деревне Анатовка, встречая на каждом шагу ярких самобытных персонажей Григория Горина, переживая с героями события их жизни — смешные и трагичные, будничные и исторически значимые. Такое со-проживание и со-переживание получилось, думается, благодаря невероятной органичности каждого персонажа! Все в «десятку», всем доверяешь полностью, и все они светлые, мудрые и добрые люди. Вот это, пожалуй, более всего и осталось в послевкусии — доброта и свет! В этой не всегда справедливой и уж точно нелегкой жизни каждый проявил свои лучшие качества. Никто не изменил себе. Удивительно трогательный мясник Лейзер (Кирилл Датешидзе), пронесший свою неразделенную любовь к Цейтл (Наталья Бояренок) через весь спектакль. Подвижный, самовлюбленный и предприимчивый Менахем (Олег Жилин), оказавшийся вдруг таким чувствительным, понимающим, заботливым и любящим в сцене прощания с Голдой. Степан (Александр Шевелев) — настоящий русский мужик (в чем-то напомнил мне одного из шукшинских «чудиков»), не предавший семью Тевье даже в самые трудные моменты… Урядник (Максим Сергеев), разрывающийся между долгом службы и внутренним чувством справедливости. Низкий поклон Валерию Полетаеву за Тевье-Тевля и за то КАК он раскрывал из сцены в сцену характер героя.
Потрясающая пара Тевье-молочник (Валерий Полетаев) и Голда (Таисия Попенко)! Действительно семейная пара: такое единение и взаимопонимание царило в этом дуэте — на уровне мимолетных взглядов, прикосновений… Каждая сцена с ними — подарок! А по спектаклю в целом — две самые пронзительные для меня сцены — это встреча Тевье и Хавы в храме и, конечно, уход Голды. Невероятно пластичная, эмоциональная, исполненная жизненной мудрости сцена затмила даже впечатляющие, в кровавых отсветах, сцены погрома. Кажется, что Голда не только передала свое имя и душу внучке, но и сумела из каждого героя и зрителя извлечь его собственный внутренний свет…
Яна Андреева