Вижу на театральной афише имя Шукшина — а оно появляется там довольно часто — и всякий раз всплывает перед глазами его фигура на сцене репетиционного зала БДТ — тогда, в 1974-м, незадолго до смерти, Шукшин приехал в товстоноговский театр на читку своей первой и единственной пьесы «Энергичные люди». Я был на этой читке по долгу службы и помню все, как будто это было вчера. Но в памяти остались не только «не театральный говорок» Шукшина, голос его, не артистическая, но такая «проникающая» в тебя интонация… Я помню, что именно тогда неожиданно открыл для себя, что игра и театр — не обязательно вещи неразрывные, что это бывают совершенно разные вещи. И в который раз убедился, что юмор сценический совсем не то, что юмор бытовой или юмор литературный — там смешно, здесь — нет. И что театральная драматургия иная, чем драматургия киношная или опять же — литературного произведения. Эта читка выявила много парадоксов. Первый каснулся манеры чтения.
Парадокс о Шукшине-драматурге
